Эти сигналы — предвестники самой страшной техногенной катастрофы 20 века. Ночью 26 апреля 1986 года произошло сразу несколько мощных взрывов на, казавшейся такой же незыблемой, как советская власть, Чернобыльской АЭС. Сейчас официальной причиной трагедии называют ошибки персонала во время проведения очередного планового ремонта, неработающие технологии защиты на случай ЧС, в некоторых отчетах и вовсе писали, что трагедия была чуть ли не неизбежна из-за просчётов при конструировании АЭС. Но неоспоримо одно — в 1:23:39 реактор стал неуправляемым и через несколько секунд прогремело как минимум 2 взрыва, а затем начался пожар.
— Что у вас там горит?
- Взрыв.
- Там люди есть?
- Да.
- Подымай наш состав…
Первыми на себя приняли удар пожарные, прибывшие тушить огонь, и операторы станции. Многие из них умерли через несколько недель от последствий облучения. Чтобы хоть как-то скрыть выбрасывающий с безумной скоростью в атмосферу радиоактивные частицы реактор, людей и технику сгоняли со всего Союза. Но они не справлялась.
— Все технические средства, которые были привлечены, вышли из строя.
Через военкомат призвали помогать и красноярского инженера, 40-летнего тогда Владимира Адамовича Щепанского. Он оборудовал бульдозеры радиоуправлением, и те на расстоянии разгребали завалы, готовили площадки под саркофаг, бетонные заводы, при помощи которых заливали основание реактора. Но в 86-м расстояние, с которого можно было дистанционно руководить техникой, составляло всего 500-700 метров. Возможная доза смертельной радиации мужчину, у которого уже были семья и дети, не пугала.
— Тогда подъём у всех был такой, такая эйфория, надо срочно, срочно решить, загасить эту беду, эту катастрофу.
Конечно, в настоящем пекле долго быть Владимиру Адамовичу не пришлось, в свои 75 он до сих пор работает на предприятии, мастерит сложные промышленные приборы. После Чернобыля он побывал на ликвидации еще нескольких техногенных аварий, где нужны были его опыт и навыки. Последний раз это было 5 лет назад. Готов Владимир Адамович помогать и сейчас, да здоровье не то. А то, что было 35 лет назад — мужчина героизмом не считает.
- Старались сделать то, что требуется, не думая какие могут быть последствия. В то время могли все так поступить. Мы просто выполняли свою работу. Герои это те, кто кинулся на амбразуру. Вот сами пожарники, которые там погибли, 28 человек — это герои!, — говорит Владимир Щепанский, инженер, ликвидатор аварии на Чернобыльской АЭС.
Но умереть от радиации можно было не только рядом с АЭС или в так называемой зоне отчуждения. Ветер и дождь разносили зараженные частицы не только по Белоруссии, Украине и России, но и по всему миру.
— Пришли к выводу, что переносчиком радиоактивности является пыль…
Александр Анатольевич Савчук приехал ликвидировать последствия аварии спустя 2 года, за несколько сот километров от эпицентра. Но и этого хватило, чтобы многие его товарищи до сегодняшнего дня не дожили
Начальник секретной части батальона, мужчина вместе с другими, взрослыми и семейными сослуживцами, призванными внезапно — обеззараживал территорию, избавлялся от всего, что пропиталось радиацией и могло повлиять на здоровье местных жителей. Кто знал тогда, что те усилия, по сути, были тщетными.
- Интересовался судьбой деревень, где мы работали — оказалось, деревня Лозовица, где мы стояли — она вообще закрыта, уровень высокий радиации. Деревня Струмень, 140 домов — тоже прикрыта, тоже высокий уровень. Хотели там жить, столько земли перелопатили, столько заборов поменяли, столько крыш снесли, — говорит Александр Савчук, ликвидатор последствий аварии на Чернобыльской АЭС.
Но красной линией, разделившей жизнь на «до и после», катастрофа в Чернобыле прошлась по судьбам тех ликвидаторов, кто побывал там в первые недели после взрыва.
Речь о тех, кто сбрасывал радиоактивные обломки, куски бетона и графита обратно в реактор, чтобы хоть как-то обуздать последствия разгула неуправляемого мирного атома. Среди них был и Николай Васильевич Мальцев, химик-разведчик, которого ночью милиция, забрав паспорт, увезла в военкомат, помогать спасать Родину. Он до сих пор помнит те 68 ступенек, которые приходилось преодолевать до вершины. Несмотря на то, что по регламенту работать приходилось всего по 30 секунд, за 2 месяца в июне 86-го он поднимался наверх 13 раз. Последствия от таких подъемов сами не дают забыть о том, что было.
— Ноги отказали и не могу встать с туалета. 2 часа сидел, пока она ходила за хлебом, за всем…
Николай Васильевич инвалидом стал практически сразу после демобилизации. Позже, уже после развода, мужчина, которому стало попросту негде жить, в начале 2000-х решил попросить у государства то, что ему причитается — квартиру. Но годы шли, обещания не выполнялись, чиновники менялись, жильё ему так и не выдали. Якобы однушку и машину уже выписали человеку с его именем и фамилией. Долгие разбирательства, жалобы в органы и ничего… В итоге ипотека и сегодня 65-летний Николай Васильевич, с новой супругой и дочерью ютится в Солнечном в 33-х квадратах.
- Я кроме инвалидности… Инвалид и всё, остального ничего не имею. Да ещё награды вон дали. Только орден мужества, все остальные… Обида большая… — говорит Николай Мальцев, химик-разведчик, ликвидатор аварии на Чернобыльской АЭС
Несмотря на то, что веру в справедливость ликвидатор потерял, почтить память тех чернобыльцев, кого забрало время и последствия их бескорыстного подвига, он не забывает. О том, что было тогда, весной и летом 86-го на Украине, с интересом сегодня слушают только школьники, которым Николай Иванович на уроках рассказывает правду о себе и таких как он.
- Они даже не знали, что я чернобылец. Вот спрашивают: «Мы ж рядом с вами, дядя Коля, ходим, а вы ни разу не сказали». А зачем, показуху делать? Был, был. Сделал, а всё остальное это… — отмахивается Николай Мальцев, химик-разведчик, ликвидатор аварии на Чернобыльской АЭС.
А остальное — это уже история. Про которую многие и вспоминать сегодня не хотят, даже когда их просят о помощи те, кого когда-то, не спрашивая, отправили разгребать последствия чужих ошибок, порой ценой собственного здоровья и жизни.
