История, которая вышла на федеральный уровень — депортация бразильца, 20 лет прожившего в России. На север края его в 12 лет привезла мама, семья жила в старообрядческом монастыре. Российского паспорта у Ханофера ди Кейроса не было, но появилась жена, трое детей и русское имя — Онуфрий. Что у бразильца нет никаких документов, местная миграционная служба спохватилась спустя 20 лет. Мужчину отправили в центр временного содержания, где он накануне впервые за месяц увидел свою семью. О свидании и новых подробностях дела расскажем в следующем сюжете.
— Я не хочу его за решеткой видеть.
До долгожданной встречи какие-то минуты, но плачет Антонида не от счастья. Строгий пропускной режим, колючая проволока по периметру, охрана и камеры наблюдения. Центр временного содержания больше похож на тюрьму. На свидание Антонида взяла скромные гостинцы, сопровождает женщину правозащитница Ольга Суворова.
— Пойдем, Ольга Александровна, с нами. Я не пойду без нее.
— Или вы идете, или нет.
— Давайте мы попробуем...
— Вы не пройдете! Выйдите, вам говорят!
Не разрешили пронести внутрь и телефон. Для журналистов встреча тоже закрытая. На свидание с родными, которых мужчина не видел месяц, Ханоферу щедро отмерили 10 минут.
— Это бессердечные люди, я только одно скажу, и больше ничего. Хочу, чтобы он был с нами на воле, чтобы дышал свежим воздухом, конечно, лучше, чем там. Там глухой воздух. Я зашла, там не продохнуть, — рассказывает жена Ханофера Антонида Москвичёва.
Не прошло и двух минут, как Антониду попросили вернуться, настойчиво попросив взять с собой детей. Общественница Ольга Суворова считает, что это может закончиться плохо, детей могут забрать. Последние 2 дня ее телефон разрывают соцслужбы.
— У мамы нет источника дохода, мама не может содержать семью и детей. Отец — не на свободе, поэтому надо детей изъять из семьи и поместить их в приют. Просто обидно, когда в опеку мы обращаемся по поводу избитых детей и мам, никакой помощи нет, — говорит Ольга Суворова.
У органов опеки же для СМИ — другая информация.
— Отбирают ребенка только в случае ненадлежащего исполнения родителями своих обязанностей, в этой семье этого не установлено. Семья хорошая, обеспечивает все потребности своих детей. Еще раз говорю, речи о разлучении мамы с детьми не идет, — убеждает нас начальник отдела по опеке министерства образования края Галина Долгих.
Детей действительно не забрали, а Антонида вернулась спустя 20 минут. Все это время, говорит, ждали руководство, но никто так и не пришел и женщину отпустили. А через пару часов выпустили и Ханофера. Сейчас он в социальном приюте под Красноярском, там будет ждать суда.
У этой семьи появился шанс снова быть вместе, если ДНК-экспертиза докажет факт его отцовства. На ДНК-тест неравнодушные красноярцы уже собрали деньги.
— Ну все, ну все, перестань.
Но не все истории заканчиваются так. 4 года назад новости «7 канала» рассказывали о депортации жителя Березовки. Только не в Бразилию, а в Северную Корею. Хан Ги Док прожил в России 14 лет, затем его задержала миграционная служба. Он умолял оставить его в нашей стране, по законам КНДР его, при возвращении на родину, могли казнить. В Березовке у мужчины осталась семья: дети и гражданская жена.
Мы нашли сына и дочь Хан Ги Дока. По их словам, от папы не было вестей.
— Как 5 лет назад его депортировали, так ничего и нет. Скучаете?
— Я вообще скучаю, — говорит сын.— Мама думает, что папа вернется.
— Ты папу помнишь вообще?
— Так, немножко, — рассказывает дочь.
С гражданской женой Хан Ги Дока связаться не удалось, известно, что сейчас она устраивается на работу в больницу. В доме затеяли небольшой ремонт, мечтают переехать в город. Соседи же говорят: после депортации отца в Корею семья фактически распалась.
— Пока этот нерусский-то у них был, он содержал и огород сажал, сейчас ничего не делают. Тут бегали, дрались, мне в бане окно выбили. Неблагополучные они. То заглянут куда, то мусор выбросят, как попало. Говорят, что их чуть ли не с огнем выжили с прежнего места жительства.
Ежегодно по подсчетам миграционной службы из Красноярского края выдворяют сотни человек. Все они — нелегалы, нарушившие закон, который гласит, что человек без документов в нашей стране — просто чужак, даже если он прожил здесь большую часть своей жизни.
