Это не та сцена, которую ожидаешь увидеть в пьесе, написанной классиком русской литературы 19 века. Но в «Смерте Тарелкина» подобного будет много. «Триллер на грани трэша, как у Родригеса или Ромера» — так спектакль охарактеризовал главный режиссер — Олег Рыбкин. Для него эта премьера имеет дополнительное значение. «Смерть Тарелкина» — заключительная часть драматургической трилогии Александра Сухово-Кобылина. Первую часть «Свадьба Кречинского» Олег Рыбкин поставил в качестве дипломного спектакля ещё в 93 году.
Официальное возрастное ограничение для зрителей 16 +. Но говорят, что во время утверждения спектакля с руководством театра довольно высокой была вероятность поднятия ценза и до 18. Поскольку в сюжете достаточно сцен на грани с шок-контентом. Взять во внимание хотя бы тот факт, что для спектакля театр закупил рекордное для себя количество бутафорской крови.
Если говорить категориями кино — то зрителей ждёт нечто вроде арт-хауса. Это всегда риск, где ставка — охвата аудитории. Но смелости и экспериментов красноярцы не боятся. Текст пьесы изобилует анахронизмами. Словами и фразами, полностью вышедшими из актуального русского языка. Но для постановки всё решено оставить и не упрощать.
Несмотря на перенос времени, действия в ближе к нам. Впрочем, судя по декорациям, нас ждёт некое безвременное пространство, напоминающее одновременно ужасы Лавкрафта и лабораторию Франкенштейна. Глубинные смыслы, как и положено русской классике, универсальны.
— Одна из важнейших тем - это некоторый произвол. Это некоторая история, связанная с законом и беззаконием. С правами личности и так далее. Всё это об этом. Что, конечно, не всегда бывает приятно, но как говорится, что на зеркало пенять, — говорит главный режиссер драматического театра имени Пушкина Олег Рыбкин.
Персонажи, их внешний вид, поступки и вся ситуация — очень удалены от быта и реальности. У такой постановки не может быть обычной пластики. Всё в «Смерти Тарелкина» должно быть пронизано флёром потусторонности. Потому и хореография на сцене должна быть экспрессивной, избыточной и на грани чувства прекрасного. Чтобы сделать персонажей более гротескными и контрастными — все женские роли исполняют мужчины. Своим костюмом для спектакля уже поделился в инстаграме актёр Георгий Дмитриев. Рассказывает, что эмоциональный накал в пьесе выходит за стандартные жанровые каноны. Даёт сильные впечатления. Но не факт, что приятные.
— На улице происходит что-то, и мы говорим — ну так не может быть! Люди не могут быть настолько в своих поступках, с отсутствием каких-то принципов, совести или какого-то прочего — ну так не бывает! А в дальнейшем оказывается, что это ещё и не дно. Что дна вообще не существует, — говорит артист драматического театра имени Пушкина Георгий Дмитриев.
У пьес Сухово-Кобылина всегда были проблемы с реализацией. Они писались во время действующих в отношении него обвинений в убийстве собственной жены. Спектакли запрещали в царской России, а ту же самую «Смерть Тарелкина» сняли по цензурным соображениям со сцены при советской власти. Ставил её тогда, кстати, Пётр Фоменко — учитель и мастер Олега Рыбкина. Так что не исключено - для режиссера это своего рода гештальт.
