33609

10 лет со дня аварии на Саяно-Шушенской ГЭС: рассказы выживших и родственников погибших

Как сложились судьбы тех, кто уцелел, и как сегодня они оценивают события тех дней — смотрите в специальном репортаже «Плотина»

17-го августа будет ровно десять лет со дня крупнейшей катастрофы Сибири — аварии на Саяно-Шушенской ГЭС. Тогда погибли 75 человек. Этот день навсегда изменил жизнь города Саяногорска и посёлка Черёмушки. Накануне траурной даты корреспондент Денис Денисов и оператор Валерий Чащин лично встретились с выжившими и родственниками погибших. О том, как сложились их судьбы, и как сегодня они оценивают события тех дней — смотрите прямо сейчас в специальном репортаже «Плотина».

17 августа. 8:15 утра. Машинный удар заливает тоннами воды. Гидроагрегат уничтожен. От удара рушатся перекрытия. Люди бегут с ГЭС и из близлежащих городов. Паника распространяется быстрее официальных сообщений. Через несколько дней спасатели доложат — погибли 75 работников станции.

Это кладбище — на противоположном от посёлка берегу. Здесь много могил с одинаковой датой смерти — 2009-й год, камень с именами всех погибших. И часовня, где через пару дней пройдёт поминальная литургия. Её возвели через год после аварии. Так же как и часовню на территории ГЭС.

— Во имя отца и сына и святого духа аминь. Во имя отца и сына и святого духа аминь. Во имя отца и сына и святого духа аминь.

Сейчас Юлия Жолоб работает специалистом по пропускному режиму и водит экскурсии по станции. Сейчас она снова вышла замуж и родила ребёнка. До аварии ухаживала за цветами на её территории. В тот день её первый муж, маляр Максим Жолоб, тоже был на работе. Молитва за упокой адресована — ему.

— Он позвонил мне где-то без 15 минут 8 и попросил, чтобы я поговорила с ним. Я говорю: «А зачем? Мы только сейчас с тобой приехали». — «Я хочу услышать твой голос». И вот эти слова то сих пор мне не дают покоя. То есть какое-то чувство было или что-то ещё, я не знаю, — вспоминает специалист по пропускному режиму Юлия Жолоб. — Ну, а потом, часа через 2, через 3, уже было понятно. Сказали, что видели, как Максима унесло в 9-й агрегат. Туда. Под воду.

Уголовное дело по аварии на СШГЭС насчитывало 1200 томов. Провели 200 экспертиз, а приговор зачитывали 2 дня. Реальные сроки получили 4 человека. Ещё несколько — условные. Один попал под амнистию.

Если опустить техническую терминологию, в день аварии металлические крепления, которые удерживали крышку турбины, не выдержали. Потом много говорили о том, что на самом деле виновата бесчеловечная экономия при строительстве в советское время, что роднит эти события с чернобыльскими. Или же наоборот — советское наследие исчерпало свой ресурс. Но в чем бы ни была истинная причина, после аварии, уверяют на ГЭС, решили сделать все, чтобы подобное никогда не повторилось.

— Появились системы контроля этого крепления. Крепления крышки турбинной. Имеются даже две системы, которые контролируют степень затяга этого узла. Появилась система вибрационного контроля штатная, которая постоянно находится в работе и в случае превышения параметров допустимых воздействует на отключение гидроагрегата и сброс аварийно-ремонтного затвора, — рассказывает заместитель главного инженера по эксплуатации Владимир Луференко.

— В момент аварии ГЭС осталась обесточенной и нижние уровни, мало того, что почти мгновенно заполнились водой, так ещё и погрузились в кромешную тьму. И сейчас невозможно представить, как себя ощущали сотрудники, запертые в тот момент там. Более того, такой сценарий даже не подразумевался — как это так? Электростанция и осталась без электричества. Но чтобы такого не повторилось, сейчас на ГЭС есть несколько изолированных систем аварийного энергоснабжения. Но даже если и они откажут — наверху есть дизельный электрогенератор.

Алексей Гоголь и тогда, и сейчас работает на ГЭС слесарем. Он один из немногих, кто выжил. В момент аварии он был на нижних уровнях станции. Когда его унёс поток, он рефлекторно вцепился в трос.

— Между балок, на чём лежат перекрытия плиты, есть, получается, такой как карман. И то, что я туда попал, ну это случайность. Он единственный был в помещении, который водой не набрало до самого верха. Там оставалось 7 сантиметров.

Сколько точно он провёл в таком положении, Алексей не помнит, примерно 40 минут. Пока не закрыли затвор. Потом сидел под потолком на балке, пока смесь масла и воды не ушла и не пришли спасатели. Вся его бригада погибла. Домой Алексей пошёл только к вечеру, чтобы просто отоспаться.

— То есть в 6 часов вечера прокуратура отпустила домой, и в 8 утра я уже был на работе. А работа в чём заключалась — закрыть затворы нижнего бьефа и откачать воду, чтобы нижние отметки осушить. Чтобы людей поднять. Все, кто вот... с турбинного цеха, кто в живых остались люди — все работали. Ну, плюс спасатели работали. Много же людей отовсюду прислали, — вспоминает Алексей Гоголь.

Почти все выжившие на следующий день вернулись на станцию — искать своих коллег и разбирать последствия аварии. Сменили место работы — единицы. В основном, по личным причинам.

— Само горе было в Черёмушках. Страх и паника была за пределами Черёмушек. То есть разделение чувств. Это два разных чувства.

По первому образованию Оксана Осинкина гидротехник. По второму — психолог. Именно она оказывала профессиональную помощь и поддержку выжившим, их семьям и всем, кого хоть как-то коснулись события августа 2009-го. Тысячи консультаций в течение четырёх лет после катастрофы. И, говорит, случай стоического хладнокровия Алексея Гоголя — не единичный.

— Тут, наверное, нельзя сказать что кто-то горевал сильнее, а кто-то нет. Кто-то может быть сдержаннее. Особенно сотрудники станции. Они очень многое в себе сдерживали, хотя они пережили очень серьёзную травму, и погибли их товарищи, и это очень мужественный поступок с той точки, что, несмотря ни на что, они приходили на работу и сутками там работали. Восстанавливали свою станцию. И, считаю, что это, наверное, самое тяжёлое что было, — говорит психолог Оксана Осинкина.

В субботу будет ровно 10 лет, как случилась авария. Разговоры о том, что поток воды мог смыть всё вдоль Енисея — преувеличены, говорят специалисты. Те, кто живёт и работает здесь, знают, что плотина не могла просто взять и рухнуть. И хоть Саяно-Шушенская катастрофа и считается одной из крупнейших в истории Гидроэнергетики, этот удар был нацелен именно на тех, кто был в непосредственной от него близости. И те, кто выжил — приняли его с достоинством.

— Посёлок Черёмушки относительно небольшой. Всего около 8 тысяч человек. И тогда, в 2009-м, здесь не было, наверное, ни одной семьи, которая не была бы как-то связана или знакома с кем-то из погибших. Поэтому и отношение к памяти о той аварии здесь совершенно особенное. Так и в день десятилетия здесь откроют новый сквер, на центральном монументе которого увековечат все имена.

Нашли ошибку в новости? Выделите ее и нажмите Ctrl+Enter.

Сообщите свою новость

Последние новости